Уфимский государственный институт искусств имени Загира Исмагилова

Наставница оперных звезд из Уфы: «Музыка помогла мне уберечься от зависти»

Опубликовано: 12 марта 2018

МКсет, 7 марта 2018. 

Пожалуй, сложно представить более подходящей героини материала в женский день 8 марта, чем Миляуша Галиевна Муртазина. Педагог звезд первой величины, обладательница удивительного сопрано, женщина, прожившая долгую, полную испытаний и все же счастливую жизнь. С Миляушой Галиевной мы встретились накануне праздника.

В нашей беседе переплелись детские и военные воспоминания, рассказы об учениках, музыке и любви.

- Миляуша Галиевна, какое у вас самое яркое воспоминание детства, что первым приходит на ум?

- Наверное, самое первое сознательное воспоминание связано с детским садом в Бирске. Наша заведующая сказала маме: "Был кыззан кеше булыр" (Из этой девочки выйдет толк). Говорят, я уже тогда все время что-то напевала. Еще помню, что мне купили сандалии. Мне тогда семь лет было. Играла в классики во дворе, обувь сняла, а ее украли. А это были голодные, тяжелые годы, потеря новых сандаликов – целая трагедия, но мама меня не ругала. Вот это я сильно запомнила. Детство наше было босоногое, но счастливое, потому что детство другим быть и не может.

- Правда, что вы отстояли очередь в военкомат, чтобы уехать на войну?

- Было такое. Военкомат находился в Уфе по улице Карла Маркса. Мне тогда 15 было. Когда зашла к военкому, он по-доброму сказал: "Девочка, можно помочь фронту и здесь, на заводе". Так я попала в инструментальный цех Уфимского агрегатного производственного объединения. Меня взяли контролером, проверяла качество изделий. Обучили всему прямо на заводе. Работали по 12-14 часов. Подростки ведь еще совсем, как справились? Мне лично выжить песня помогла. Пели мы в ночную смену, чтобы не уснуть, пели в перерывах на обед. А после работы еще и ездили с концертами по госпиталям, воинским частям. В нашей бригаде были пианист, гитарист, чтец и скрипач, а я солировала. Помню, в госпитале на улице Красина выступали в палатах, потом ко мне подошел солдат и сказал: "У тебя красивый голос, обязательно надо учиться".

- Но поначалу вы и не собирались строить карьеру вокалистки?

- Это так. Когда война закончилась, на заводе мне дали направление в Рыбинский авиационный институт. Меня приняли без экзаменов. Я еще учиться не начала, как объявили набор в студию при Уральской консерватории. Пошла на прослушивание. Как сейчас помню, исполнила песню из кинофильма «Сердца четырех» — «Все стало вокруг голубым и зеленым…». Ну и все, после этого поехала на учебу в Свердловск. Потом еще была Казанская консерватория, где появились первые мысли о педагогической деятельности.

Как педагог я больше состоялась, чем как вокалистка. Все дело в том, что в двух консерваториях по разным причинам пришлось учиться у пяти педагогов. Начинала как меццо-сопрано, а потом меня повели по другому пути, как сопрано. В итоге был парез связок, на четыре месяца потеряла голос. И все, закончила консерваторию, как сопрано. Но той вольготности, свободы, когда пела, уже больше не чувствовала. Педагогическая работа стала моим утешением.

- Во время войны вы потеряли старшего брата, его портрет и сейчас на видном месте в вашей квартире. Расскажите о нем.

- Вот вы сейчас спрашиваете, а у меня внутри все перевернулось. Такая трагедия, которая до сих пор отзывается болью. Это был очень талантливый молодой человек! Раис конструировал машины, занимался авиамоделированием.

Он в те времена создавал технику, на которой можно было ездить! У него впереди были потрясающие перспективы. В 1940-м отправился в армию на Украину, служил под Киевом. В первые же часы войны, в ночь с 21 на 22 июня 1941 года, он был тяжело ранен, после госпиталя снова вернулся на фронт. Последнее письмо мы получили в конце августа 41-го. А потом пришло известие, что брат пропал без вести. Мы до сих пор живем надеждами его найти. Очень хочется узнать правду о последних днях брата.

- К вам наверняка выстраивались очереди желающих у вас учиться. Как выбирали тех, с кем будете работать?

- Никогда никого не выбирала. Потому что, если ты выбираешь, то отвечаешь за судьбу человека. Наоборот, в первое время от особо талантливых отказывалась в пользу более опытных педагогов. Всех обучала, кто шел ко мне, невзирая на голосовые данные. Это многое дало в плане опыта. Интуиция, чутье вырабатывалось годами.

Помню, Ильфака Смакова хотели отчислить за профнепригодность, он пришел ко мне. Парень оказался настоящим самородком, такой у него был красивый, высокий баритон. Мне до сих пор кажется, что не только он у меня учился, но и я у него. На выпускном профессор Московской консерватории Фихтенгольц, был восхищен голосом Ильфака. Сказал: «Мы таких выпускников заносим на мраморную доску, поскольку у вас ее нет, поставьте к его пятерке мой плюс». Много потом у меня было еще проблемных учеников, от которых другие педагоги отказывались. Мы вместе все постигали.

Помню, Радик Гареев пришел в 15 лет, у него шла мутация голоса, с ним тогда нельзя было работать, и я отправила его обратно домой, в Янаул. Он закончил школу, и вернулся в Уфу. Мы стали ставить голос, потихонечку, шаг за шагом. И вот он раскрылся! Я о нем часами могу говорить, второго такого голоса, такого сочетания с душой нет.

Так что мои ученики - это мои вторые университеты.

- Говорят, что Ильдар Абдразаков не хотел быть певцом?

- Первым ко мне Загир Гарипович Исмагилов привел его брата Аскара, попросил: "Сын уважаемых людей, возьмись за него". Я так боялась, все-таки заслуги его родителей накладывали большую ответственность. Через семь лет ко мне пришел Ильдар, он и вправду поначалу не особо стремился строить музыкальную карьеру, просто, видимо, пошел по стопам брата. Однако оказался очень работоспособным и, безусловно, одаренным. Родители дали своим сыновьям и талант, и внешнюю харизму. Плюс братья много работали над собой. Все это сделало их звездами первой величины. Помнится, в Ла Скала тогдашний художественный руководитель и дирижер Риккардо Мути сделал комплимент Ильдару: "Где вы учились? Поете, как истинный итальянец. Очень хорошая школа". Потом такую же похвалу получил он и в Америке.

- Сейчас с кем занимаетесь?

- Постоянно приходит перед выступлением Диляра Идрисова. Она настоящая трудяга. Ведь это каторжный труд - всегда держать форму, работать над собой, не каждый этого выдержит. Это как в спорте, ни днях не должно быть без тренировок.

- А вы слушаете эстрадных исполнителей или это не ваше?

- Хорошую эстраду я люблю. Если человек талантлив, то неважно, в каком жанре он поет. Мне вот очень квартет "Премьер" нравится, солисты Марсель Кутуев, Айгиз Ханов, Руслан Сайфутдинов и Вадим Закиев. Весьма талантливая группа. Голоса у них оперные. Хорошо, что ребята не потерялись, рада за них. Бывает ведь, талант есть, но люди теряются, разочаровываются в творчестве, скатываются вниз. А здесь получилось все хорошо – люди заняты именно своим делом.

- У вас, наверняка, была возможность строить карьеру в Москве, Питере и даже за границей, почему выбрали Уфу?

- Возможность была.

Могла в Италии остаться, да где угодно, но всегда возвращалась в Уфу. Видимо, родная земля не отпускала. Тянуло обратно и все. И я никогда об этом не пожалела. Я вообще такой человек, кто умеет довольствоваться тем, что имеет. Умею принимать жизнь такой, какая она есть. В работе всякое было, но обид нет. Я жила только вокалом и ничего другого не существовало. Это помогало уберечься от зависти.

В нашем деле ведь без этого не обойтись. Чем чаще звучали имена моих учеников, тем тревожнее становилось от интриг вокруг. Я умела прятаться внутрь себя, как улитка, и просто дальше заниматься тем, к чему имею призвание. Но власти меня ценили - наград вон сколько!

- А как считаете, сейчас истинные таланты есть среди молодежи?

- Много! Больше, чем во времена моей молодости. Мы же полуголодными росли, тощими, может, поэтому тогда одаренных было меньше? Сейчас хороших голосов много.

- Смотрите передачу «Голос»?

- Нет. Она меня не увлекает. Это не то, шоу просто. Чаще смотрю канал "Культура", иногда БСТ, Пятый канал.

- Уборка, готовка - вы все делаете сами?

- Да, Аллага шокор, все сама. В еде я не прихотлива - лишь бы не вредная была. Живу по-студенчески просто, варю кашу в основном.

- Чувствуете приближение весны?

- Конечно. Она несет надежды на обновление в любом возрасте. Я радуюсь солнцу, увеличенному дню, пробуждению природы, цветам на подоконнике.

- Что вам помогает в солидном возрасте сохранять бодрость духа, ясность мысли. Как получается до сих пор выглядеть прекрасно?

- Никаких секретов нет, ничего я особенного не делаю. Сейчас вон обложилась лекарствами и мазями, не молодая ведь уже (смеется). Многое пережила за свою долгую жизнь, много потерь было. Это закаляет. Рядом со мной дети и внуки. Со мной моя работа, ведь самое главное - иметь дело своей жизни. Моим культом всегда была музыка, ей я отдавала себя всю без остатка. Еще обязательно в жизни должна быть любовь. Я сейчас всех людей люблю и от этого счастлива. Любовь - великое слово.

- А расскажите про свою любовь не к музыке и людям, а к мужчине. Вы ведь любили?

- Конечно, было. Как же без этого. В Казани я увлеклась певцом Николаем Гусевым, просто влюбилась в его голос, буквально дышала им. Ради меня он оставил свою однокурсницу Тамару, мы гуляли по улицам и он своим красивейшим тенором пел мне «Пиковую даму». Я была заворожена. Потом он закончил учебу и уехал на работу в Уфу. Разлука стала съедать меня изнутри, и я решила бросить учебу.

К счастью, педагоги отговорили, смогли найти такие слова, чтобы удержать меня. В последующем я сильно разочаровалась в Николае, как в человеке. После этого долго не могла смотреть на мужчин, боялась предательства. Лишь, спустя годы, я снова влюбилась. Мой муж Лев Александрович Головизнин – далекий от искусства человек, он был геологом по профессии. Порядочный, чуткий, внимательный, я счастлива, что судьба соединила нас. Мы вырастили двоих замечательных детей: сына Владислава и дочь Лейлу. Они с семи лет занимались музыкой. Слава у нас органист, пианист, Лейла – музыковед. Льва Александровича уже нет с нами, но я до сих пор храню к нему самые теплые и нежные чувства.

Справка

Миляуша Галиевна Муртазина родилась в 1926 году в селе Бакай Кушнаренковского района БАССР. Профессор УГИИ, заслуженный деятель искусств РСФСР, почетный гражданин Уфы.

В свое время работала в инструментальном цехе Уфимского агрегатного производственного объединения, участвовала в работе концертной бригады, с выступлениями ездила по госпиталям, воинским частям. После окончания войны её без экзаменов приняли в авиационный институт в Уфе.

Окончила в 1950 году национальную студию при Уральской консерватории (кл. А. В. Новикова), в 1954 — Казанскую консерваторию (класс. А. Г. Цветковой). С того же года наряду с исполнительской деятельностью занялась педагогикой в Уфимском училище искусств.

Преподавать там начала с 1973 года. В 1990 году стала профессором.

Сын - Владислав Львович Муртазин, музыкант, органист, народный артист РБ.

Дочь - Лейла Шагиева, музыковед.

Оригинал: https://mkset.ru/news/culture/07-03-2018/nastavnitsa-opernyh-zvezd-iz-ufy-muzyka-pomogla-mne-uberechsya-ot-zavisti

Гульназ Мансурова, фото Артура Салимова